Магнита:
— Обскакали тебя, Магнит.
Шляпа мистера Робинса
— Шляпу сниму перед вами, шляпу, — возбуждённо говорил американский инженер мистер Робинс. И добавлял: — Если, конечно, у вас получится.
Был уверен мистер Робинс, что у советских монтажников ничего не получится.
Произошло это ещё до получения первого металла на Магнитке во время строительства рудодробильной фабрики. Мало — в шахтах добыть руду, мало — доставить её к плавильным печам. Прежде чем загрузить железную руду в домну, надо её размельчить, раздробить. Для этого существуют рудодробилки. Мощную рудодробительную машину в Магнитогорск привезли из Америки. Надо было её собрать и установить на фундаменте — поднять на сорокаметровую высоту. Консультантом по сбору и установке рудодробительной машины и прибыл из Соединённых Штатов Америки мистер Робинс.
Сборка рудодробилки и установка её на фундамент задерживались. Не было нужных подъёмных кранов. Как же без кранов поднять рудодробилку на сорокаметровую высоту.
— Постараемся, — сказали строители.
— Невозможно, — ответил Робинс.
— Подымем, — сказали строители.
— Невозможно, неслыханно, — повторил инженер Робинс.
Действительно, весит рудодробилка не пуд, не два — 260 тонн в дробилке.
— Подымем. Установим, — заверяют строители.
Разработали советские инженеры целую систему, состоящую из тросов и лебёдок. С помощью их, вручную, и собирались монтажники поднять рудодробительную машину на требуемую высоту.
— Неслыханно, невиданно! — горячился мистер Робинс. — Снимаю с себя всякую ответственность.
Заявил. И тут же сказал про шляпу. Мол, снимет шляпу, если не разобьют при подъёме наши строители рудодробилку, если у наших с подъёмом всё получится.
Получилось!
Пришёл через день мистер Робинс на строительную площадку — стоит американская рудодробилка на сорокаметровой высоте.
— Непостижимо! Невиданно! Сверхвозможное! — вновь поражался американский инженер.
Сдержал своё слово мистер Робинс. Снял перед советскими рабочими и инженерами шляпу.
— Пусть вся Европа и вся Америка видят, — сказал мистер Робинс, — снимаю шляпу перед вашим большевистским упорством, перед вашим русским умением и находчивостью.
Подвернулся здесь местный фотограф. Заснял он мистера Робинса в поклоне, со снятой шляпой.
Разошлась фотография по свету. Весь мир и увидел поклон мистера Робинса.
Первая плавка
Гошка не верил своим глазам: дядя Хабибулла Галиуллин расплакался.
Смотрит Гошка на дядю Хабибуллу — бегут по щекам у дяди Хабибуллы Галиуллина слёзы.
Знает Гошка дядю Хабибуллу. Да и не только Гошка. Бригадир бетонщиков Хабибулла Галиуллин очень известный человек на Магнитке. Отличалась его бригада ещё при строительстве плотины через реку Урал. А затем вышла победительницей в «бетонной спартакиаде».
Строгий дядя Хабибулла. Требовательный бригадир. По годам старше других в бригаде. Старше. И вдруг расплакался.
Родился Хабибулла Галиуллин в Татарии. Бедным-бедным было у них село. Развалюха к развалюхе грачиным гнездом лепилась. Земли в руках у богатых. Власть в руках у богатых. Но вот произошла Великая Октябрьская социалистическая революция. Взял Хабибулла Галиуллин винтовку в руки. Пошёл защищать молодую Советскую власть.
Отважным был воином Галиуллин. Не дрогнет, не промахнётся в бою рука. Поражается Гошка — отважный воин, и вот тебе вдруг — расплакался.
Смотрит Гошка на дядю Хабибуллу. Глаза как озёра. В озёрах слёзы.
Было 31 января 1932 года. Именно в этот день первая Магнитогорская домна дала первый стране металл.
Много собралось возле домны тогда народа. Крутились и дети. Среди них и Гошка Воронин. Зима. Морозы снова под сорок градусов. Не расходятся люди. Ждут, когда завершится первая плавка, когда польётся чугун из домны. Костры разложили. Греются. А Гошке тепло и так, без костров. Крутится между людей юлой. Шапка-ушанка на темя сдвинулась.
Знает Гошка заранее всё. Внизу у домны есть отверстие. Называется леткой. Летка сейчас закрыта. Как только наступит нужное время, подойдут к отверстию рабочие-доменщики — горновые. Освободят от заслонов летку. Польётся металл из домны.
Этой минуты и ждут на Магнитке.
Посерело. Стемнело. Закончился зимний короткий день. Не расходятся люди. Ждут.
И вот. Вот они — горновые. Открыта летка. И в ту же секунду, как солнце с неба, как из вулкана лава, устремился чугун из домны. Заискрилось, озарилось, засверкало кругом огнём.
Было 9 часов 30 минут вечера.
— Ура!
— Ура! — раздавалось со всех сторон.
— Ура! — надрывался в три силы Гошка.
Глянул направо, глянул налево. И вот тут-то увидел мальчишка дядю Хабибуллу. Смотрит: слёзы у бригадира стоят в глазах, слёзы непослушно ползут по щекам. Посмотрел на других мальчишка. Вот их сосед дядя Терентий. И у этого слёзы стоят в глазах. Вот их соседка тётка Анфиса. И у тётки Анфисы слёзы. А вот и Гошкин отец. И тоже Гошка видит на лице у отца слёзы.
Да что там тётка Анфиса, да что там дядя Терентий, да что там отец и даже прославленный бригадир Хабибулла Галиуллин, сам начальник Магнитогорской стройки Яков Семёнович Гугель стоял здесь вместе со всеми и, Гошка готов поклясться, тоже, представьте, плакал.
— Странно, — дивился Гошка. — Радость же. Первый металл! И чего это люди плачут?
И вдруг. Чувствует мальчишка — к собственным глазам пелена набежала. Что случилось? Впервые такое с ним! Тронул рукой. Слёзы и у Гошки стоят в глазах.
Загадочный сверток
Гадала Люда, что же такое отец принёс? Любопытная очень Люда. До любого ей дела дело. Любопытство, словно калёным железом, жжёт. Пока не узнает, не успокоится. Вот и сейчас. Что же такое отец принёс?!
Отец принёс свёрток. Лежит на столе неизвестность. Неодолимой силой Люду к себе влечёт.
Раз подошла она к свёртку. Свёрток совсем небольшой.
— Что же такое в нём?
Походила, вновь подошла к столу, свёрток рукой потрогала. Даже приподняла.
— Ого-го, тяжёлый! Что же такое там?
Не даёт Люде покоя свёрток.
Увидел отец:
— Не трожь.
Сказал — надо дождаться матери. Мать на работе. Э-эх, не скоро ещё придёт. Изнывает, места себе на находит от любопытства Люда.
— Что же такое лежит в газете?!
Но вот вернулась с работы мать. Люда метнулась стрелой к столу.
— Скорее, скорее, — торопит маму.
Улыбается Людина мама. Подошла она тоже к столу. Отец подошёл, наклонился над свертком.
— На долгую память, — сказал отец.
Развернул он газету. Чугунная плитка легла на стол. Смотрит на плитку Люда. Видит: на плитке изображён барельеф Владимира Ильича Ленина. А чуть ниже идут слова. Читает их Люда: «Отлито из первого чугуна гиганта советской индустрии — Магнитогорского металлургического комбината».
— На долгую память, — снова сказал
